Олег Хлебников расстраивает законопреступника в течение задержания, воздействуя неумолимо и без колебаний. Ему канон — не абстрактная формула, а инструментарий справедливости, и он начистоту убеждён: кое-какие мерзавцы стоят наказания не столько по приговору суда. В тот пункт он уверен, что зачислился конкретно и предотвратил значительно огромное зло.
Конъюнктура воспринимает неожиданный оборот дела, иногда выясняется, что погибший был известной медийной фигурой. Дебош угрожает получиться для общегосударственный уровень, и руководство постановляет замять историю. Погибель торжественно распознают несчастливым случаем, а самого Хлебникова целомудренно прибирают с глаз — кроме суда, кроме разбирательств, кроме оправданий. Официально такое не наказание, но по сущности — ссылка.
Олега передвигают в глухой тайговый городище Вахта, где работа идёт по другим правилам, а правонарушения иногда встречаются в новости. Тут несть камер, оглушительных имён и центрового лоска, однако хватает жестокости, трепета и людей, обтерпевшихся жительствовать по своим законам. Вахтовка останавливается для Хлебникова апробацией для прочность: способен ли он остаться неизменным своим принципам далеко от системы, какая выбрала запрятать правду, не перевоплотится ли его личное представление правильности в опасную черту, после какой сейчас нет возврата.
